Действия посла США в Берлине Ричарда Гренелла (Richard Grenell) вызвали волны возмущения в политических и медийных кругах. Недавно посол в письме предостерег немецкие компании от участия в проекте «Северный поток — 2». Его заявление было воспринято как угроза, так как Гренелл указал адресатам на то, что планируемые санкции США против проекта, осуществляемого государственным российским энергетическим концерном «Газпром», могут коснуться и их. С формальной точки зрения действия посла действительно противоречат дипломатическим нормам. Они могут даже оказаться контрпродуктивными, ведь угрожающее поведение Гренелла способно отпугнуть здешних скептиков, которые прежде открыто высказывались против «Северного потока — 2». Они не захотят, чтобы их упрекнули в том, что они подчиняются давлению США или даже служат интересам американских деловых кругов.

Но все это ничего не меняет в том факте, что по сути посол США прав. Германия, упрямо поддерживая реализацию «Северного потока — 2», совершает большую политическую ошибку, которая может иметь далеко идущие последствия не только для германо-американских отношений, но и для сплоченности Европы, а также для репутации Германии в глазах ее европейских партнеров. Потому что даже если действия Гренелла еще более подпитывают подобные умозаключения, то в споре о российском газопроводе речь ни в коем случае не идет о конфликте между США с одной стороны и «Европой» с другой. Но именно это ложное впечатление все время пытаются внушить общественности сторонники «Северного потока — 2», точно так же как некоторые представители федерального правительство стремятся принизить внутриевропейское значение этого вопроса.

Например, федеральный министр иностранных дел Хайко Маас (Heiko Maas) так отреагировал на выпад Гренелла: «Вопросы европейской энергетической политики должны решаться в Европе, а не в США». При этом Маас сбрасывает со счетов тот факт, что многие страны-члены ЕС, в том числе Польша, Дания и прибалтийские государства, уже давно и последовательно выступают против «Северного потока — 2». Десять государств еще в 2015 году заявили об этом в письме в Европейскую комиссию, которая также скептически настроена в отношении проекта. Ведь дополнительный импорт российского газа не только создает проблемы в области безопасности, но и противоречит целям ЕС в энергетической политике, предусматривающей резкое уменьшение потребления ископаемых источников энергии к 2030 году.

В декабре Европейский парламент принял резолюцию с требованием остановить строительство «Северного потока — 2». Сто европейских парламентариев незадолго до этого обратились с письмом к Ангеле Меркель, в котором обвинили ее в том, что она своей приверженностью «Северному потоку — 2» раскалывает Европу. «Выберите европейский путь, госпожа федеральный канцлер, — сказано в письме, — а не путь по принципу «Германия прежде всего»».

Получается, что именно Берлин все больше изолирует себя от Европы в этом вопросе. Упорно не желая всерьез принимать опасения многих европейцев, что путинский режим может воспользоваться дополнительными газопроводами как политическими средствами в стремлении разобщить европейские государства и оказывать на них давление, Берлин дискредитирует свою — на словах — страстную приверженность мультикультурализму, который он в глобальном масштабе якобы активно противопоставляет унилатеральному произволу Дональда Трампа. Формально федеральное правительство постоянно указывает на то, что «Северный поток — 2» — это чисто экономический проект. Но эксперты уже давно просчитали, что экономическая выгода от газопровода весьма сомнительна. Согласно их анализам, уже сейчас расходы на его реализацию превышают официальную смету в три раза.

«Северный поток — 2» может принести Газпрому как эксплуатирующему предприятию гигантские убытки. Тем не менее Кремль прикладывает все усилия, чтобы осуществить проект. Это еще одно доказательство того, что он рассматривает проект прежде всего как средство для расширения влияния в Европе.

Кстати, Берлин любит подчеркивать, что свою поддержку «Северного потока — 2» он увязал с согласием России продолжить транзит газа через Украину, которая в противном случае не только понесла бы значительные финансовые убытки, но и утратила бы важный фактор сдерживания России от эскалации агрессии. Поэтому в нынешней ситуации, когда Москва на Азовском море пытается в экономическом смысле перекрыть Украине кислород, упорное нежелание отказаться от немецко-российской газовой сделки воспринимается как очень тревожный сигнал. К чему-либо более значительному, чем устное заявление, что русский газ будет идти через Украину, пока это экономически выгодно, подвигнуть Путина Берлину пока не удалось. При этом его ссылка на критерий экономической выгоды ясно показывает, что этот вопрос будет зависеть от его воли.

Попытки выдать приверженность к «Северному потоку — 2» за акт сопротивления претензии Трампа на мировое лидерство лишь вводят в заблуждение. Стремление помешать западным инвесторам вкладывать деньги в российскую нефтегазовую промышленность, используемую Кремлем в политических целях, поддерживают все партии в Конгрессе США. В том числе и те силы, которые хотят укрепления трансатлантического альянса и видят в агрессивной политике России серьезную угрозу западным демократиям в целом. Приняв акт «О защите безопасности США от кремлевской агрессии», предусматривающий введение соответствующих санкций, Конгресс США специально создал правовую основу, чтобы не дать Трампу возможности самостоятельно заключить с Путиным какие-либо соглашения в ущерб западным союзникам. Если же Германия подорвет единый западный фронт против Путина, то это ослабит не Трампа, а его внутриполитических противников, придерживающихся трансатлантических взглядов.

То, что Трамп в случае с «Северным потоком — 2» занял в отношении Москвы необычайно твердую линию, зависит, конечно, и от того, что он думает об экономической выгоде для своей страны. Не секрет, что США хотят значительно повысить свою долю на европейском энергетическом рынке. Но сводить сопротивление Америки российскому энергетическому доминированию в Европе к ее желанию убрать Россию с поля как надоедливого конкурента, чтобы навязать европейцам дорогой американский сжиженный газ, было бы демагогическим упрощением проблемы. То, что в последнее время давление из Вашингтона в этом споре вообще выдвинулось на первый план, — не результат американской злонамеренности. Причина — в том, что Германия в своей недальновидной приверженности России загнала целый ряд своих европейских партнеров в угол, и теперь они могут рассчитывать только на санкционное давление США, чтобы все-таки остановить реализацию «Северного потока — 2», таящего в себе такие серьезные опасности.